‘За что ты выбрала меня? Особенная, будто из другого мира, в который удается заглянуть лишь немногим. Я счастлив, что у меня есть и, если здесь и сейчас время остановится, я скажу «спасибо» это ночи. Сейчас ты выбрала меня.

 Ты должна спать дома, а спишь со мной. Выбирай вот ту белую футболку с верхней полки, я так ее люблю, тебе пойдет. Я так люблю с тобой засыпать. Ровное дыхание, едва вздымающаяся грудь и тихое посапывание от сладости, что снится только тебе. Ты счастлива даже когда ты спишь.

Ты сохранила в себе ту маленькую себя, в чьих косах было наше солнце. Да, именно тогда я влюбился. Засыпая с нелюбимыми, мне снилась лишь твоя улыбка и вздернутый носик. В нем еще одна твоя особенность. С тобой же невозможно ссориться, не посмотрев на твой профиль’.

Я воспитал женщину и научился жить с ней. Иллюзию счастья  я постоил и оживил внутри нее. Она так прекрасна, когда цветет. Ее сердце – ее оберег. Она поселила меня там в день нашей встречи. Она еще не знает какой сильной она со мной стала. И поэтому дальше она должна идти сама.

‘Я не люблю тебя’.

Руки. Сегодня мысли о них. Насколько они прочнее и чувствительнее памяти. Мы прикасаемся. От одной фразы в дрожь бросает, не так ли? Себе сознайтесь. Это и значит чувствовать, дышать, жить. В то время как кинестет внутри меня использует ненормативную лексику как молитву ‘обними’.

Почему вы уходите? Что не так со мной? Слышала, что всем уготована своя роль и свой срок годности. Тяну руку вверх с вопросом ‘а можно это меня не коснется?’. Увы и ах. Для кого все это, если вы ставите ярлык ‘тебе грош цена’? был случай такой, и сверхчеловек, и лишь одна фраза ‘ты хрупкая, но сильнее обстоятельств. Встала, умылась и пошла улыбаться.’ А я вспоминаю лишь самое теплое лето, напарника и планерку про женскую суть.

Быть как все, значит засыпать с нелюбимыми. Засыпаю одна. Чем лучше? Любите, пока можете. 

И это ты называешь end? За мою свободу мысли я готова отдать все, слишком пафосно? Засыпать с мыслями не о тебе и чтобы первая мысль не ‘рассказать ему’, слишком много? Когда то в школе мы проходили культ личности, убежденные, что мы научены чужим ошибкам. Wrong.

 Знаю, что и зачем мне нужно. Я выиграла. Это ведь преимущество сильных, когда ты на распутье. Не в моем случае. И даже если умение признавать ошибки качество сильных, я слабая. Меня нужно изолировать. Пока не перегорит. Потом даровать свободу, чтобы осуществить то самое с пометкой важно.

Интроверты тоже люди. Признайте это и примите. Мой большой шаг пустить кого-то в свои мысли, не уходите, прошу. Слишком много? Разрешите оставить привычку любить ушедших. Они тоже наше усердие, наша работа, наше ‘стать лучше’. Борьба за право существования в мире, что нас не принимает. Делаю вдох и продолжаю дышать.

Ждала весну, теперь лето. Ведь летом все проще. Душою в первом доме, телом – во втором. Одно и то же место. Искреннее доброе утро, искренняя улыбка, мы же оставляем маски в городе. Обнимать людей встречного направления и держать ближе тех, кто попутного. Совершенно/летние.

‘Твоя любовь? Аплодисменты! Может повторишь на бис?’

 Возвращения как рецидив с оттиском оправдано в правом верхнем углу, как учат в институте. А где учат жизни? С каждым новым восходом солнца медленно растворяется круг лиц, от которых еще не тошнит. Остается лишь ждать, пока в город придет весна.

И если ты мое проклятье, бог меня точно любит. В каждой строчке только твой образ и мой голос, ты меня слушаешь. Таким читать только сказки на ночь да про любовь говорить. Верю. Не умею избавляться от любимых вещей, что перестали служить по назначению. ‘Не храни старые вещи’ и вот мамин голос звучит как отрезвляющий внутренний. Жаль, с людьми не работает.

Оставаться всегда влюбленным в себя, в жизнь и в волнистые волосы. Учить достойно жить и никогда не переставать чувствовать всем сердцем. Назвав сокровищем, не забудь набить под грудью ‘у каждого должна быть своя Вера’.

'Затягивайся им, как сигаретой, медленно вдыхая и получая кайф. Он — твоя слабость. С ним ты хочешь жить. Он — твоя зажигалка. Он — твой драйв.'

Тебе одиноко? Всегда. Среди толпы или в четырех стенах, когда ты кричишь или молчишь, ты один. Покупаешь бутылку полу сладкого, фрукты и новую книгу. И есть в вечер пятницы следы твоей помады только на бокале, рождается желание слать к черту такую/ое свободу/одиночество.

Хочется позвонить и спросить как февраль, как сам. Уж лучше чувствовать себя уязвимым, чем вообще ничего. То, что не подлежит никакому контролю. Ни души, ни вредных привычек. Лишь ответы на вопросы, что внутри, и, в силу очевидности их ответов, не хочется там более прятаться.

Одно да потому. Не не могу, скорее не хочу, что собственно по соседству. Выпасть из жизни на два сезона как не жить вовсе. Дайте мне весну, и я расцвету.  

‘Вот поэтому взгляд твой жаден, а дыхание – как прибой. Ты же знаешь, Он беспощаден. Он расплавит меня тобой.’

 Самое сложное наконец понять себя, особенно если в зеркале видишь Билли Миллигана. Если ответы на вопросы за 40 км от города, мы собираем вещи. ‘Девушки так не поступают’, а нам больше всех надо. В погоне за счастьем уже натирают лямки.

Перекрашусь в брюнетку, чтобы перестать тебе нравится. Такое вот наше кофе с молоком. Торт из трех десятков свечей, за которыми бесконечная благодарность за тебя. Останавливаем время, не давая новому дню сменить наш. А ведь самое доброе утро воскресное. Считая каждую секунду ускользающей, мы не торопимся с утра вставать.

Радуюсь за других, искренне и честно, в надежде на существование хоть чьего-то счастья. Если улыбается моя дурнушка, улыбается и мой чеширский кот. И пока они строят счастье, мы укроемся одним пледом и включим самую абсурдную комедию, как те пары, прожившие всю жизнь тугезер. Мы не пара.

Когда захочется отпустить, просто не бери меня за руку. Этот город слишком мал для твоей любви, а мы совершенно летние. 

‘От тебя так тепло и тесно, так усмешка твоя горька. Да Бог играет всегда нечестно, Бог играет наверняка.’

 В какой стадии идиотизма нужно быть, чтобы в комке несовершенства разглядеть лучшее, что у тебя есть? Можно ли мне снова любить? Три недели и здравствуй, новая жизнь. Нахожу свое отражение в некогда моих врагах, уважая и презирая одновременно. Ценю возможность благодарить за то, что я росту и за возможность говорить спасибо. Новая голова, сердце старое.

Как дети сказали ‘Мы хотим, чтобы сердце заново билось.’ Становлюсь птицей Фениксом ради самой себя. Вдыхая серый смог, мечтаем вернуться в лес. Значит ли это, что быть счастливым возможно только в другом месте?

В одну реку и трижды можно зайти, если нам уготовлено нечто особенное. Если всю жизнь проиграем в прятки, а заветным призом окажутся билеты на Гавайи, я поверю в знаки, только бы больше не сверять номера машин. Портье еще не задвинул занавес, зрители ждут хэппи энда. 

Никогда не думала, что еще сюда вернусь. Будто случай подарил возможность обнять именно эти березы, дотронуться именно до этих зеленых корпусов, почувствовать вкус именно этой каши. Опускаю шутки про лето, будто со смехом его легче переживать. Ощущение, что я дома. И за ту секунду, что люди моргают, пролетела осень. Такая холодная, что пришлось ей отдать всех теплых людей. А что дальше?

Воспоминания здесь как минное поле: шаг вправо, шаг влево – расстрел. А больше всего мне хочется быть сильной, чтобы не выглядеть жалко, не получать сочувствующих взглядов, это ведь из-за зависти. Поступаю мерзко, лайк э мразь. Так бездушно пользуюсь кем то в надежде хоть за чей то счет себя оправдать. Не научилась жить проще, а значит девяноста два дня со слоганом ‘я проиграла’.

Лишь в очередной раз слышу, что становлюсь хуже. Как мне вернуть ту самую Веру? Мне можно плакать, официальное право как и стать счастливее. Люблю! Максимум смысла, минимум важности, срочно в мусор. Ненавидеть себя по кусочкам именно за ту предательскую хромосому. Слишком много думаю и притягиваю слишком взрослых и маленьких мальчиков. Много глупостей, лживых фраз и желания казаться божьим одуванчиков. Люби меня, если еще не противно. 

Знай, ты им проверяешь себя на вшивость. Жизнеспособность. Крепость сердечных стенок. Ты им себя вытесываешь, как резчик.

 Страх. Чувство, поселившееся во мне в тот момент, когда я сказала ‘да’. Как долго будет екать? Срок годности дают всему, даже людям.

Вот бы после встречи заговорить тем самым стихотворением из фильма ‘я выжила, отчаянно, ознобно, легко, светает, снег сошел на нет. ’ У меня на всех вас интуиция. Никогда не дружила с русским, но чувствую где точка, а где всего лишь запятая, требующая второго акта. Женщины чувствуют все. Взгляд, молчание и простуду. Какого живется тем, кто знает, когда быть дурой, а когда включить свои извилины?

Чувствую тепло. Именно рядом, тет-а-тет. Излюбленный захват кисти, как выключатель мозговой деятельности. Тебе либо всегда везло, либо в прошлой жизни я была той задирой, что смеялась над вселенной за ее объемы.

Мама босс, любящая каждого своего ребенка. Так быстро растут чужие дети. Живу, кстати, ради простого спасибо, и чтобы они, да да, те, самые особенные, выросли с правильными ценностями. Пусть ошибаются, падают и разбивают носы. Принесу им зеленку, а они наметят цель еще выше. Повод восхищаться этой стойкостью. Повод любить их изъяны.

Мое сердце сделало себе вывеску о бескорыстной помощи без ндс и процентов. Бесценная акция, манящая этих безликих людей. Слишком много себя отдаю. Полюбила голосовые сообщения, как сердцу отдушина. Две просьбы: понять и не осуждать. И если этого действительно много, то я проиграла. 

«Себя не обманывай». Как посыл в будущее, которого я все равно ослушаюсь. Не так страшно сдаться, как пережить еще одно поражение. Мы здесь, мы воздушные, мы живые. Так может к черту предрассудки? 

Кому-то я обязана своей бессонницей. На грани нервного срыва рождается апатия к окружающим, не свойственная моей светлой натуре. Думаю больше, чем живу. Интроверты тоже люди. Нам нужно шоу о нашей нужности. От  внутренней анархии осталось лишь желание быть нужным. Контрастный душ, белое сухое и пара сток в заметки. Мужчины всегда возвращаются. 

По струнам души играют черти. Почему они выбрали ночь? Под звездным одеялом нас укрывает самое искреннее чувство: одиночество. Неатрофированное чувство скучать как порез на ладошке, что никогда не затянется. А ты продолжай туда сыпать присыпкой, пуская время на ветер. В матрице успеха в заглавии “любовь” и  “свобода”. Разве нужно что-то более?